Открытие памятника 8 мая 1949 года

Наконец, весной 1949 года наступил день, когда были убраны последние леса. Создатели архитектурного ансамбля ещё раз обошли и внимательно осмотрели всё сооружение. Все недостатки, подмеченные ими, были исправлены за тот короткий срок, который оставался до дня официальной сдачи. В состав приёмной комиссии наряду с советскими архитекторами и деятелями изобразительного искусства входило несколько руководящих товарищей из СВАГ.

С 20 по 25 апреля 1949 года в Париже проходил I Всемирный конгресс сторонников мира. Одновременно в Праге совещались делегаты, которым французское правительство отказало в визе на въезд в страну. Этот конгресс в Париже и Праге положил начало организованному движению сторонников мира. В манифесте, принятом конгрессом, говорилось, «что начиная с этого момента защита мира становится задачей всех народов. Мы готовы и полны решимости одержать победу в борьбе за мир, в борьбе за жизнь.» (Нойес Дойчланд от 26.4.1949; ср. также: Гордон Шаффер, «С того времени в Праге и Париже», в: Ди Вельтбюне 1976/16, стр. 485 и след.)

Несколько дней спустя, 8 мая 1949 года, накануне 4-ой годовщины Победы над фашизмом в берлинском Трептов-парке состоялось торжественное открытие памятника воинам Советской Армии, павшим в борьбе с фашизмом. (Ср. Правда от 9.5.1949 г.; Нойес Дойчланд от 8.5.1949 и 10.5.1949; Тэглихе Рундшау от 10.5.1949; Форвэртс от 9.5.1949; Иллюстрирте Рундшау 1949/10, стр. 4 и след. По этому поводу буржуазная пресса изливала потоки антисоветской грязи. Так, в частности, Дер Таг от 24.4. и 17.5.1949 / Запад.-Берлин.)

---

На открытие прибыло много советских делегаций во главе с советским комендантом Берлина генерал-майором А. Г. Котиковым. Он первым взял слово и в своей и речи, посвящённой памяти павших героев, сказал: «У дорогих нам могил мы чтим память славных сынов великого советского народа, память воинов-героев, павших в борьбе за свободу и независимость нашей Родины, за жизнь и счастье трудящихся всего мира. Вероломное нападение фашистской Германии на нашу советскую Родину, первое социалистическое государство в мире, представляло смертельную опасность для жизни не только нашего народа, но и всего прогрессивного человечества. И если была уничтожена гитлеровская Германия, устранена опасность германо-фашистского порабощения миролюбивых народов и завоёвана победа, то это только потому, что в разгроме гитлеровской Германии и империалистической Японии решающую роль сыграл и героический советский народ, пожертвовавший ради победы кровью и жизнью, радостью и счастьем своих лучших сынов и дочерей.» Далее генерал-майор А. Г. Котиков сказал: «Пройдут века, но никогда не изгладятся в памяти народов великие битвы Советской Армии под Москвой и Сталинградом, под Ленинградом и Курском, на Днепре и на Висле, на Дунае и на Одере, в Будапеште и в Берлине…

Этот памятник, только что открытый в центре Европы, в Берлине, будет постоянно напоминать народам, когда, кем и какой ценой была завоёвана победа, спасение социалистического Отечества, спасение жизни настоящих и грядущих поколений человечества. Этот памятник — свидетельство величия и непреодолимой мощи Советской власти, её великой освободительной миссии. Он будет символом борьбы народов мира во главе с СССР за суверенные права народов, за социализм и демократию против рабства и произвола, против тёмных сил империалистической реакции и поджигателей новой войны.» (Тэглихе Рундшау от 10.5.1949)

Затем выступили Герои Советского Союза капитан Воронин и старший сержант Бабушкин, а от СВАГ — товарищ Усанов.

---

С немецкой стороны присутствовали делегации демократических партий и организаций, государственных учреждений: представители Центрального секретариата правления СЕПГ во главе с Отто Гротеволем, одним из двух председателей партии, члены правления СЕПГ Большого Берлина и его председатели Ханс Ендретцки и Эрнст Хоффман, делегация ССНМ, делегация Берлинского магистрата во главе с обер-бургомистром Фридрихом Эбертом. Присутствовали также делегации Немецкого управления внутренних дел, берлинской Народной полиции, делегация Немецкой экономической комиссии.

Представляя новую Германию, выступил Отто Гротеволь. Его речь переводил известный советский историк К. К. Шириня. Отто Гротеволь выразил благодарность Советской Армии за освобождение немецкого народа от фашизма, благодарность за её подвиг. «Мы с благоговением склоняем головы перед павшими воинами Советской Армии, отдавшими свою жизнь в этой борьбе.» (Тэглихе Рундшау от 10.5.1949) Он торжественно заверил, что немецкие антифашисты всегда будут неустанно бороться против войны, за социализм, за прочную дружбу с Советским Союзом. «Мы благодарны славной Советской Армии за то, что она освободила нас от угрозы фашизма, нависшей над человечеством. В этот час миллионы пролетариев торжественно клянутся бороться за демократию, мир и социализм.» (Тэглихе Рундшау от 10.5.1949)

---

Многочисленные советские солдаты, офицеры и генералы со своими близкими, делегации, принёсшие венки на могилы героев, все присутствующие, в том числе коллектив советских руководителей, возглавлявших строительство мемориального комплекса, все участники строительства, отдавшие ему недели и месяцы напряжённого труда, остановившись на аллее, ведущей от скульптуры «Матери-Родины» к склонённым знамёнам, под звуки траурного марша Шопена, исполненного советским военным оркестром, в первые минуты торжественного открытия памятника почтили молчанием память погибших. После выступлений и исполнения Гимна Советского Союза делегации направились к центральной части архитектурного ансамбля и возложили букеты цветов и венки на братские могилы, вокруг кургана и на ступени мавзолея.

---

Уход за памятником был поручен магистрату Большого Берлина. Из копии акта сдачи, произведённой 2 сентября 1949 года, и в приложение к нему, содержащем 15 пунктов о правилах ухода за памятником-ансамблем, следует, в частности, что передача происходила непосредственно между советской военной комендатурой района Берлин-Трептов и бургомистром Трептовского района П. Иккертом, а также заведующим строительно-жилищным отделом Виннигом. В числе присутствующих были также начальник строительства памятников советским воинам в Трептов-парке и в Панкове инженер-майор В. Г. Дубровский и прораб строительства инженер Н. С. Капорцев.

В целях осуществления контроля за состоянием архитектурного сооружения магистрату было передано шесть папок с рабочими чертежами, с данными об облицовке конструкций и архитектурными эскизами.

Далее в акте о сдаче говорится: «В целях исследований и поисков, которые, возможно, будут необходимы в будущем, магистрату передаётся книга с именами погибших советских воинов.» (Фотокопия в распоряжении кружка Магистрата Большого Берлина.) Имелась в виду книга, хранящаяся теперь в мавзолее.

Начиная с этого момента ответственность за содержание памятника и уход за ним были возложены на районное правление Трептова. Из актовых записей, сделанных ответственным за содержание мемориала Янусом и датированных 14 июня 1951 года, следует, что пострадавшие от внешних климатических воздействии саркофаги ансамбля нуждаются в реставрации. Был сделан запрос о разрешении со стороны советской администрации на производство реставрационных работ. В одном из актов мы читаем: «В комнате №78 контрольной комиссии нижеподписавшемуся было сообщено, что содержание и уход за памятником поручены соответствующим немецким учреждениям, и они вправе предпринимать все меры, которые считают необходимыми и за которые в состоянии отвечать». Далее последовал вопрос: «А кого вы станете спрашивать, когда нас не будет здесь, в Берлине? Поэтому делайте всё сами, так, как-будто нас здесь уже нет, но, пожалуйста, позаботьтесь о сохранности памятника.»

В ответ на это нижеподписавшийся заверил, что мы в любой момент в состоянии сделать всё для этого и что будет отдано распоряжение принять соответствующие меры.» (Фотокопия в распоряжении кружка Магистрата Большого Берлина.)

Это обещание выполнялось и в последующие годы. Забота о содержании и сохранности трептовского памятника была и будет почётным долгом магистрата столицы ГДР, управления по озеленению города, а также всех общественных организаций и предприятий, имеющих к этому непосредственное отношение.

Об этом свидетельствуют проведённые в период с 1968 по 1974 год работы по реставрации и реконструкции памятников советским воинам в Трептове и Панкове. При подготовке и проведении реставрационных работ особое значение придавалось выявлению и устранению причин повреждений. В первую очередь были предприняты меры по обеспечению необходимой защиты сооружений от внешних климатических воздействий, использованию в ряде случаев более прочного материала и совершенствованию технического обслуживания. Все крупные элементы ансамбля с большим количеством соединительных швов были защищены медным или цинковым покрытием. Дно ваннообразных углублений с растительным покровом покрыли пластмассовой плёнкой или зашпаклевали тиопластом. При работах над саркофагами с целью предотвращения разрывов блоков впервые была применена новая технология укладки вразбежку. В отремонтированных саркофагах, которые теперь были полыми внутри, сделали вентиляционные щели. Заполненный цементом известняк, прежде трескавшийся от морозов и воды, мог теперь легко выдерживать резкие колебания температуры. При реставрации удалось применить новый метод укладки мозаичных орнаментов в средней части партера.

В статье одного из специалистов об уходе и сохранности памятников и могил советских воинов в Берлине сказано, что обширные реконструкционные работы воспринимались не просто как обычный технический заказ, а как ответственное поручение большого политического значения, дань светлой памяти о советских солдатах, отдавших свою жизнь в борьбе за нашу свободу. К выполнению этой задачи участники работ отнеслись с чувством глубоко сознаваемой ответственности. (Е. Ениш, Проблемы сохранения и ухода за советскими памятниками и могилами в Берлине, в: Ландшафтсархитектур, Цайтшрифт фюр планунг, энтвурф, бау ундпфлеге фон фрайроймен ин штадт унд ландшафт 1975/2, стр. 50.)

Тот год, когда уход за памятником был возложен на представителей власти новой Германии, явился годом рождения нашей Германской Демократической Республики. 7 октября 1949 года на немецкой земле впервые появилось государство рабочих и крестьян, государство, заявившее о своём стремлении крепить мир и дружбу между народами.

С момента своего основания ГДР заняла прочное место в содружестве социалистических государств, сплотившихся вокруг Советского Союза. История ГДР служит убедительным доказательством тому, что дружба с Советским Союзом является необходимым условием процветания социализма в нашей стране. Это дружба стала кровным делом каждого гражданина нашей республики. Мы знаем, что крепление единства со страной Ленина, открывающей путь прогресса для всего человечества, служит источником нашего дальнейшего успешного продвижения вперёд. Отношение к Советскому Союзу и к КПСС было и будет пробным камнем интернационалистического отношения и верности делу социализма. (История Социалистической Единой Партии Германии. Изд. Берлин 1978, стр. 183.)

Памятник-ансамбль советским воинам в Трептов-парке прочно вошёл в жизнь Германской Демократической Республики и её столицы Берлина. Он известен и популярен далеко за пределами нашей страны. Этот вечный символ светлой памяти о советских воинах стал одним из мест проведения многочисленных манифестаций, демонстрирующих пролетарский интернационализм, дружбу и единение с Советским Союзом.

Делегации столичных предприятий и учреждений ежегодно возлагают здесь венки: в День освобождения немецкого народа от гитлеровского фашизма 8 мая, в День основания Германской Демократической Республики 7 октября и в День Советской Армии и Военно-Морского Флота 23 февраля. Во главе многолюдных колонн идут представители партийно-правительственного руководства ГДР. Укрепление братских уз с Советским Союзом стало кровным делом граждан ГДР.

Почтить память тех, кто пал смертью храбрых в годы Великой Отечественной войны, сюда приходят находящиеся в ГДР советские граждане. Изо дня в день это место посещает множество людей из ГДР и со всех уголков земного шара, чтобы воздать почесть павшим советским воинам.

---

Евгений Евтушенко

Хотят ли русские войны?
Спросите вы у тишины
над ширью пашен и полей
и у берёз и тополей.

Спросите вы у тех солдат,
что под берёзами лежат,
и пусть вам скажут их сыны,
хотят ли русские воины.

Не только за свою страну
солдаты гибли в ту войну,
а чтобы люди всей земли
спокойно видеть сны могли.

Под шелест листьев и афиш
ты спишь, Нью-Йорк, ты спишь, Париж.
Пусть вам ответят ваши сны,
хотят ли русские воины.

Да, мы умеем воевать,
но не хотим, чтобы опять
солдаты падали в бою
на землю грустную свою.

Спросите вы у матерей,
спросите у жены моей,
и вы тогда понять должны,
хотят ли русские воины.

---

Десятилетия спустя

В Трептов-парке — летний день. На востоке, над деревьями за курганом поднялось солнце, освещая фигуру воина с ребёнком на руках и изливая потоки золотистого света на кроны лип и платанов. Газоны покрыты молодой зеленью. Ещё свежи гвоздики, которые кто-то положил сюда вчера, капельки росы стекают с тяжёлых тёмно-красных головок.

Вот уже более тридцати лет каждый день сюда приносят цветы. Они окружают цоколь скульптуры скорбящей «Матери-Родины» лежат на ступенях кургана, их ароматом наполнены своды мавзолея. Цветы здесь всегда, начиная с того памятного 8 мая 1949 года, когда был открыт памятник.

За прошедшие три десятилетия наш народ под руководством партии прошёл путь глубоких революционных изменений во всех областях жизни. Наше государство в буквальном смысле снова восстало из руин.

Тысячи, сотни тысяч, миллионы посетителей прошли по уложенным плитами дорожкам мемориального комплекса от места, на котором установлена статуя скорбящей «Матери-Родины», через портал, образованным пилонами, вдоль газонов, мимо барельефов с изображением сцен из истории Великой Отечественной войны к фигуре воина-освободителя.

Почтить память павших героев сюда приходит множество людей. Нет ни одного, самого удалённого, уголка на земле, откуда ни приезжали бы люди посмотреть на этот памятник и поклониться ему. В полном смысле слова осуществилось то, о чём три десятилетия назад писала одна из берлинских газет: «Трептов станет местом куда будут приходить все те, кому дорого и близко дело мира и дружбы между народами.»

Тот факт, что в 1949 году впервые на немецкой земле было основано государство рабочих и крестьян — Германская Демократическая Республика, и в том же году бывшее Общество по изучению культуры Советского Союза, называемое теперь Обществом германо-советской дружбы, стало превращаться в подлинно массовую организацию, — это больше, чем просто историческое совпадение.

Дружба крепла вместе со становлением молодого государства, которое прочно связано с Союзом Советских Социалистических Республик Договором о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. Укрепление нерушимой дружбы и братской взаимопомощи во всех областях, взаимовыгодное экономическое и научно-техническое сотрудничество, защита мира и безопасность народов, неприкосновенность государственных границ, последовательное отстаивание политики мирного сосуществования государств с различным общественным строем — вот те принципы, на которых зиждется этот союз.

В Трептов-парке всегда тихо. Деревья с раскидистыми кронами окружают его таким плотным кольцом, что городской шум едва доносится сюда. Со стороны реки приглушенно слышится гудок теплохода, звенят голоса детей, играющих на детской площадке по соседству. Не обращая внимания на шаги ранних посетителей, под тенистьпи шатром берёз вьют свои гнёзда славки. Покой Трептова — это мирная жизнь самого города, мир, благодаря которому все жители Европы вот уже более тридцати лет могут уверенно чувствовать себя днём и спокойно спать ночью.

Военная разрядка стала неотъемлемой и частью современной политики, нашедшей своё воплощение в Заключительном акте Совещания в Хельсинки, в котором записано, что все спорные вопросы должны решаться путём переговоров, исключающем применение силы. однако сегодня, да и в течение всего послевоенного периода и мир и спокойствие народов не раз ставилось под угрозу. Конфликтные ситуации, переходившие порой в вооруженные столкновения, возникали по вине тех, кто пытается вернуть своё утраченное влияние на жизнь освобождённых в 1945 году народов Восточной и Юго-Восточной Европы и, тем самым, сдержать прогрессивный ход истории. Чтобы «оттеснить коммунизм», политики по ту и эту сторону Атлантики прибегали к стратегии «холодной войны». Особо неблаговидную роль они отвели в то время западным секторам Берлина — как «фронтовому городу», как плацдарму для подготовки новых вооружённых акций.

Как известно, эта политика потерпела полный провал. Примечателен тот факт, что из того же самого лагеря в 1949 году раздавались злобные голоса против строительства мемориального комплекса в тогдашнем восточном секторе Берлина. Говорили о неподходящем для строительства грунте, лицемерно делали упор на тяжёлые условия жизни, из-за которых работы в разрушенном Берлине зачастую приходилось вести лишь подручными средствами. Кое-кто из западного сектора не без попустительства тамошней военной администрации даже осмелился оспаривать у Советского Союза право на сооружение подобного памятника. Но кто сейчас вспоминает о них и их бессильной злобе?!

Солдаты в серой и цвета хаки форменной одежде дружной группой идут по главной аллее. Это мотострелки Национальной народной армии и воины одной из советских частей, которые здесь, в Трептове, начинают свою совместную экскурсию по городу. Приближаясь к статуе «Матери-Родины», они умолкают, не слышно больше ни русских, ни немецких слов. Молодые воины вместе пришли почтить память погибших, и делу которых они сейчас служат.

Братья по оружию союзных вооружённых сил — привычная картина у подножия памятника. Сыны и внуки освободителей плечом к плечу с Национальной народной армией охраняют сегодня на земле Германской Демократической Республики безопасность нашей страны и государств всего социалистического содружества. Проходящие в ГДР службу советские воины — не только надёжные боевые соратники Национальной народной армии, но и добрые соседи жителей городов и общин, где размещаются их части. Их увидишь на стройках и на уборке урожая, на спортивных соревнованиях и народных гуляниях. Советские солдаты помогали укреплять размытые наводнением дамбы, расчищать занесённые снегом дороги. В ГДР есть немало людей, которые обязаны им своей жизнью и здоровьем. Такова хроника дружбы наших народов.

Бегут стрелки часов и увеличивается поток людей на аллеях, ведущих к памятнику. Здесь и семьи, и туристские группы, молодые пары и отдельные посетители, группа дошкольников, которые идут, держась за руки. Говорящие по-русски мужчины и женщины присоединяются к общему потоку, потрясенно застывают перед каждой деталью архитектурного ансамбля, кладут по розе на цоколь каждого из саркофагов. Как выясняется позже, они — педагоги с далёкого Сахалина. Среди них — седая женщина. Она подходит к живой изгороди, и расположенной несколько в стороне и высыпает из маленького мешочка землю, привезённую с родины. Затем вновь наполняет его землёй, но уже другой, отсюда, из Трептов-парка, которая будет лежать где-нибудь в деревне на Дальнем Востоке, перед обелиском, напоминающем о павших односельчанах.

По широким просторам разбросаны такие горсти трептовской земли — от Ленинграда до Азовского моря, от Белоруссии до Волги. Кто побывал на мемориальных комплексах, сооружённых в Советском Союзе, тот не забудет торжественной музыки Чайковского над огромным Пискарёвским кладбищем на Неве, стук метронома в латышском Саласпилсе, удары колокола в уничтоженной захватчиками деревне Хатынь под Минском.

В этой войне Советский Союз потерял более двадцати миллионов человек. Воспоминание о них навечно останется в сердцах советских граждан. Разве не об этом говорят строчки, посвящённые памяти родного человека на прикреплённой к букету цветов ленте, камень из Саянских гор с высеченной на нём надписью и бережно обёрнутые в целофан странички со стихами, написанными женщиной-пенсионеркой в честь погребённых в чужой земле неизвестных солдат.

Строгая красота памятника была бы скорее нарушена обильным высаживанием цветов. Вот почему, за исключением нескольких рододендронов, растущих по его периметру, пейзажная композиция состоит только из зелени. Каждое лето кроны деревьев покрываются густой листвой. Они словно передают павшим привет от тех, кто живёт и помнит их. Напротив главного входа участники Х Всемирного фестиваля молодёжи и студентов по традиции разбили розарий. Пять тысяч кустов роз расцветают всеми оттенками — от снежно-белого до ярко-жёлтого, от нежно-фиолетового до пурпурного и чёрного.

О праздничных днях августа 1973 года напоминает выполненная из стали эмблема фестиваля. Шахтер из Бельгии, сельскохозяйственный рабочий из Кооперативной Республики Гайаны, японская учительница, медсестра из Бангладеш, боец ФРЕЛИМО из Мозамбика, партизан из Намибии, делегат от рабочих с чилийских медных рудников, представитель «Союза молодых рабочих», приехавший из США — все они внесли свою лепту в украшение Трептов-парка.

Вечером при свете факелов под звуки 3-ей «Героической» симфонии они почтили память героев Советской Армии, которые ценой своей жизни проложили путь к свободе и прогрессу во всём мире. «Пусть вечный огонь славы на могилах павших борцов всегда горит в сердцах живых и призывает их неустанно бороться во имя мира и счастья народов», — поклялись собравшиеся тогда в Трептов-парке участники фестиваля.

Почти каждый день на стоянке автомашин на Пушкиналлее останавливается экскурсионный автобус недавно открытой во Фридрихсфельде молодёжной гостиницы. Посещение Трептов-парка непременно входит в программу пребывания в Берлине молодёжных туристских групп. К впечатлению от столицы добавляется увиденное и прочувствованное в Трептове. На этот раз сюда приехали четырнадцати-пятнадцатилетние ребята из маленькой саксонской общины Тонхаузен. Краткими прочувствованными словами экскурсовод описывает битву за Берлин, те дни весной 1945 года, когда фашистские заправилы посылали на верную смерть не только свои последние отборные части, но и тысячи подростков, и когда в ожесточённых уличных боях Советской Армии вновь пришлось перед самым концом войны заплатить дорогую цену за освобождение.

По лицам юных слушателей видно, что они воспринимают рассказ не только умом, не просто как урок по истории. Стоя перед барельефами с изображением сцен войны, они начинают понимать чувства партизан, которые голыми руками начинали борьбу с, казалось бы, непобедимым врагом, они восхищаются мужеством молодого воина, который закрыл своим телом амбразуру изрыгающего огонь вражеского дзота.

Эти юноши и девушки находятся в том возрасте, когда неудержимо стремишься вперёд, с нетерпением ждёшь момента, когда начнёшь трудиться, создашь свою семью, когда исполнятся все желания, закипит полнокровная трудовая жизнь, а впечатления от увиденного здесь, в Трептове, помогают установить правильную меру, верное соотношение личного и общего, связь прошлого с настоящим, являющуюся надёжным ориентиром в жизни.

Политехническая средняя школа в Тонхаузене, недавно переехавшая в новое здание, носит имя Фрица Вейнека. Она названа так в память о юном барабанщике из Формирования Союза красных фронтовиков, убитого в 1925 году полицейскими в Галле во время митинга Коммунистической партии Германии. Коммунисты всегда были последовательными борцами против империалистической воины и самыми верными друзьями Советского Союза. И нынешнее молодое поколение нашей страны умеет ценить эту дружбу, являющуюся залогом нашего мирного будущего. В Трептов-парке всегда много молодёжи. Традиционно здесь проводят приём в пионеры, членам ССНМ вручают членские билеты, участники соревнований памяти Ханса Баймлера, устраиваемые Обществом содействия развитию спорта и техники, собираются на этом месте для принятия присяги, сюда приходят на торжественное построение участники спартакиады.

Белокурая девушка — студентка из Веймара, города, который славится своими архитектурными памятниками, внимательно рассматривает технические особенности мемориального сооружения. Она изучает каждую деталь, осматривает окантовку, карнизы, переходы, архитектурную трактовку плоскостей. «Эти работы выполнены просто прекрасно», — такую оценку тут слышишь нередко.

По всему заметно, как любовно здесь ухаживают за памятником, скульптурные и архитектурные элементы которого постоянно подвержены влиянию меняющихся погодных условий. Тщательно исправлены даже самые мельчайшие дефекты. Эта забота стала повседневной почётной обязанностью магистрата Большого Берлина, с тех пор, как в 1949 году советской военной комендатурой на него был возложен уход за Трептов-парком.

В период с 1968 по 1974 годы в Трептове, а также на мемориальном кладбище советских воинов в Шёнхольце в Панкове были проведены значительные реставрационные работы. Мавзолей на кургане был выложен новыми плитами из известняка. Внутри более чем одиннадцатиметровой фигуры воина специалисты произвели ремонт несущего стального каркаса. Сильно пострадавшие поверхности сооружений, потрескавшиеся от воздействия окружающей среды были покрыты медными и цинковыми листами. Плиты, которыми уложены дорожки также получили надёжное покрытие, защищающее их от сырости. При помощи нового метода, внедрённого рационализаторами, заново был отремонтирован мозаичный ковёр площадью в 2800 кв. м. Одним словом, все, проведённые здесь реставрационные работы, свидетельствуют о том, что люди, выполнявшие их, трудились на совесть, вкладывая в дело всю свою душу.

Только что ставшие супругами Марион и Герхарт Вейзе поднимаются к мавзолею в свадебных нарядах и кладут у входа букет цветов.

С самого начала на прокладке газопровода «Дружба» работал и Герхарт. Вспоминая об этом он рассказал:

«Нам, немцам, поначалу пришлось нелегко. Там, на юге Украины, особенно пострадавшей от гитлеровской оккупации было немало жителей, которые, пережив это страшное время, отворачивались, когда спустя десятилетия снова слышали у себя на родине немецкую речь.

Пожилые люди часто спрашивали нас, строителей трассы:
— «Что вы за немцы, случайно, не из американской Германии?»

Позже, после многих месяцев работы под Черкассами и Кременчугом между нами установилось полное взаимопонимание и добрые отношения. В любой момент я могу приехать и найти там хороших друзей и товарищей. Но всё же есть вещи, которые нельзя забыть. Однажды один из наших парней сбился со своим грузовиком с дороги. Благополучно возвратившись на базу, он рассказал о своём приключении.

— «Что это у вас за дороги? Я нашёл одну, совсем неплохую, но она вдруг кончилась, буквально оборвалась посредине луга.»

Он продолжал пространно рассуждать, пока не вмешался один из местных жителей.

— «Там раньше была деревня, пока не пришли немцы.»

И тут все надолго замолчали.»

В Трептов-парке наступил полдень. Опустели дорожки между газонами. Ушёл и маленький мальчик, который за спиной матери украдкой играл здесь в мячик. Под раскидистыми деревьями на скамейках сидят несколько посетителей. Они ведут негромкую беседу.

«Я никогда не видел памятника, мне всегда должны были описывать его», — говорит седоволосый человек. Его взгляд устремлён мимо фигуры солдата, куда-то вдаль. …Горящие дома, бегущие люди, и дым над русской степью, взрыв снаряда — это было последнее, что он видел в своей жизни. От взрыва двадцатитрёхлетний солдат потерял сознание. Когда он пришёл в себя, ему надо было вновь учиться жить… слепым. А сколько в то время в Германии было зрячих, которые оставались слепыми. Но их прозрение наступило слишком поздно и за это пришлось заплатить дорогой ценой.

«Мы объяснили ему», — продолжает человек с глубоким шрамом на виске, «что в образных сценах памятника нет ни одного из тех, кто принёс советскому народу столько горя и несчастья.» Скульпторы отказались от мысли изобразить тех людей, которые на Волге с поднятыми руками, шатаясь, вылезали из заснеженных ям, которых пленными вели через толпу изголодавшихся ленинградцев и чьи знамёна были повержены у кремлёвских стен.

Среди высеченных на саркофагах сцен нет и ни одной, которая изображала бы триумф советского народа, победившего в этой кровопролитной войне. Человек с незрячими глазами говорит: «В этом тоже заложен огромный символический смысл. Те, в память о ком сооружён этот памятник, не дожили до дня Победы. Однако этот памятник — не только дань их героизму и самоотверженности. В нём — огромная жизнеутверждающая сила. Этот памятник — для живых, напоминание о прошлом. Без него нет настоящего и будущего. Нужно помнить и знать то, что было, особенно молодым. А мне иногда кажется, что, к сожалению, слишком многие уже вычеркнули прошлое из своей памяти. Так удобней жить. Но ведь из-за горькой правды наша дружба не будет слабее, наоборот, именно поэтому она становится крепче.»

На соседней скамейке сидят трое молодых людей. Один — из ГДР, двое других — из Советского Союза. Они разговаривают на русском языке.

Франк, Далик и Володя молоды, но им нелегко даётся прощание. Они вместе проучились пять лет в Москве, жили в одной комнате в общежитии, делили все волнения и радости экзаменационных сессий. На экскурсиях будущие геологи вместе лазили по горам в Крыму, на севере вместе в одной палатке пережидали снежный буран. И все годы они очень бережно относились к такому дорогому слову как «друг». Их связывает настоящая глубокая дружба, которая помогала им раньше в учёбе и которая не кончается теперь, а будет помогать им и впредь, помогать трудиться на общее благо наших братских стран.

И снова в парке становится больше людей. Одна группа туристов следует за другой: жители чешского местечка Тихнов, финские школьники-выпускники, пришедшие сюда всем классом, работники госхоза имени венгеро-советской дружбы из области Кечкемет, горалки с Высоких Татр, группа пенсионеров из Бельгии. Свою делегацию для возложения венков к подножию памятника направили спортсмены, прибывшие в Берлин из социалистических стран на соревнования юниоров по водным видам спорта. Венок принесли дипломаты одной из арабских стран. В Трептов-парк с жёнами и детьми пришли польские рабочие, участвовавшие в рамках многостороннего сотрудничества в строительстве крупной электростанции в Лаузице-Йеншвальде. Семьи, туристские группы, отдельные посетители — поток людей не прекращается.

«Много раз я со своими друзьями, с коллегами из ГДР и из-за рубежа бывал на мемориальном кладбище павших советских воинов», — пишет в связи с 30-летнем со дня открытия памятника профессор д-р Эдмунд Коллейн, лауреат Национальной премии и почётный президент Союза архитекторов ГДР. «Я понял, что идея и творение авторов этого архитектурного комплекса и по сей день не только не потеряли своей выразительной силы, но и со временем ещё больше воздействуют на сердца и души. Его идейный смысл и символичность остаются актуальными и сегодня, ибо борьба за мир, взаимопонимание между народами, борьба против развязывания новой мировой войны продолжается. Рассматривая это произведение искусства, обладающее такой силой и значимостью, поневоле задаёшь себе вопрос, в чем же причина его непреходящей ценности?»

Профессор Коллейн указывает на главную мысль Е. В. Вучетича, согласно которой этот монумент в сердце Европы призван служить вечным напоминанием о героизме советских воинов, символом всемирно-исторического значения их освободительной миссии. Создание проекта потребовало упорного труда и большого мастерства. Его авторам удалось найти путь к умам и к сердцам людей, заставить их проникнуться величием подвига советских воинов-героев, павших за освобождение человечества и спящих здесь вечным сном.

Эдмуд Коллейн пишет: «В трактовке профессора Вучетича памятник даёт возможность посетителям понять и прочувствовать моральный облик советского воина-фронтовика, его заслуги перед жизнью грядущих поколений. Когда после минут глубокого раздумья покидаешь мавзолей с его торжественным интерьером, то с высоты кургана взору открывается весь ансамбль во всём величии своей исторической и актуальной правды — замечательный синтез изобразительного искусства, архитектуры и пейзажа, и всё это вновь и вновь захватывает нас.»

Садовница поливает бересклет, листья которого вечнозелёным ковром покрывают всё пространство вдоль боковых дорожек. Женщина двигается неторопливо, как это обычно делают люди, выполняя привычную работу. Вот уже девять лет здесь работает Бригитте Гилльгаш. Нужно подстригать живую изгородь из бирючины, нарезать дёрн и удалять сорняки. Больше всего ей нравится вскапывать клумбы. «Многое здесь из-за особенностей парка надо делать вручную. Это приятная, хотя и не всегда лёгкая работа. Она даёт много времени на размышления.»

Бригитте Гилльгаш было пять лет, когда закончилась война. Она не была в числе тех берлинских детей, которые после многих недель ужаса и голода в первый раз получили горячую пищу из советской полевой кухни. Из разбомбленной квартиры в Трептове её увезли в Шпреевальд. Но она хорошо помнит крошечные порции плавленого сыра, шоколада и ежедневные «булочки Котикова», выпеченные из пшеничной муки.

«Что это означало в то время, наши дети не могут себе и представить, к счастью», — добавляет фрау Гилльгаш и вновь принимается за свою работу. Траву летом подстригают каждую неделю, больших усилий и аккуратности требует регулярная стрижка живой изгороди, которая достигает высоты человеческого роста, и сильно разросшихся тополей. Красивые выросли плакучие берёзы, землю для посадки которых привезли из Белоруссии. Садовники надеются, что и сибирские хвойные деревья тоже приживутся здесь. Они должны создать общий фон для кургана с фигурой воина. Под их сенью сможет произрастать плющ, который на солнцепёке выживает только благодаря искусству садовника.

Среди деревьев есть такие, за которыми нужен особый уход. Совсем не просто, например, заменить засохшее дерево: специалистам приходится долго выбирать подходящий экземпляр того же вида, который гармонично вписался бы в общую картину. Из-за разросшихся за тридцать лет деревьев кустарник около входа в аллею, образующий живую изгородь не получает необходимого количества света. Поэтому придётся произвести дорогостоящую пересадку самых больших экземпляров.

Перед входом в парк ураганом было повреждено несколько тополей. Для них осторожно установили подпорки, так что молодые деревца выжили, кроме одного, которое сначала, казалось, нельзя было спасти. Но со временем это погибшее дерево вновь ожило и сегодня красуется в общем ряду.

Подчеркнуто молодцевато вышагивая, обходят памятник десяток солдат из США, Англии и Франции находящихся в западном Берлине или в ФРГ, позируя перед красными гранитными знамёнами для непременного фото на память. Бойко щёлкают фотоаппараты.

Военнослужащие дислоцирующихся в Западном Берлине и ФРГ войск бывших союзников часто появляются в парке. Артиллеристы, сапёры, личный состав Королевского шотландского полка и Берлинского полевого корпуса, берлинская бригада США и представители других полков и родов войск. Придя в Трептов, они ведут себя вежливо, заинтересовано, стараясь не привлекать к себе особого внимания. Был ли у них кто из родственников, сражавшихся в Нормандии, на Атлантическом океане или в движении Сопротивления? Знают ли они что-либо о Сталинграде и битве под Москвой? Или это для них и есть та «Неизвестная война», как назвали в США советскую киноэпопею «Великая отечественная»? Может быть, как раз здесь они знакомятся с ней впервые, впервые начинают размышлять о войне и борьбе за мир, сопоставляя военную истерию там, и всё новые инициативы против гонки вооружении, за разоружение здесь. Лица равнодушные, на них ничего нельзя прочесть…

Около статуи скорбящей «Матери-Родины» одна женщина старается зарисовать карандашом своё впечатление от этого произведения искусства. На наброске — профиль склонённой головы, шаль, выразительные складки одежды, общий вид фигуры. «Это могла бы быть мать Толгонай, как у Айтматова», — говорит посетительница из-за океана. «Согласны со мной?»

Говорящая по-английски туристка, цитирующая киргизского писателя Чингиза Айтматова… Нет ничего невозможного. Библиотекарь Линда Уокер приехала из Сиднея. Никто из её семьи не участвовал в войне. Но всё же она прочитала всё, что вышло там на эту тему, в том числе и «Материнское поле» Айтматова, книгу о войне, которая произвела на неё наибольшее впечатление.

В Киргизии не гремели пушки, бои шли далеко, но горе, которое война принесла людям познали и здесь. Пришла доставшаяся дорогой ценой победа, но в деревне колхозного бригадира Толгонай, стоят, подобно руинам, недостроенные дома. Их владельцы, крестьяне, вечным трудом которых было сеять и убирать урожай, никогда больше не вернутся… «Так почему же не рушатся горы, почему моря не выходят из берегов, когда гибнут такие люди?» Да, плач Толгонай — застывшая в камне боль памятника всем павшим в этой войне.

Издалека привёз свой букет Салимжан Алимов. Цветы эти выросли в узбекском городе Гулистан, на краю бывшей Голодной степи, которую сейчас — гектар за гектаром — отвоёвывают для хлопковых полей. Гулистан означает «Город роз».

Коренастый, черноволосый капитан запаса приехал в Берлин второй раз. В конце апреля 1945 года в битве за последний гитлеровский бастион он командовал группой комсомольцев-добровольцев, которым было поручено водрузить знамя Победы над зданием бывшего министерства авиации.

Под покровом темноты восемнадцать человек ворвались во двор массивного здания. «Когда рассвело, начался буквально ад…» Обстреливаемые со всех и сторон из пулеметов солдаты штурмовой группы укрылись в двух воронках. Через связного, чудом добравшегося до штаба, лейтенант Алимов вызвал огонь на себя. Под огнём миномётов ударной группе удалось проникнуть в западное крыло здания. Они отвоёвывали этаж за этажом, поднимаясь всё выше, и вот уже на чердаке завязался ожесточённый рукопашный бой. Наконец, лейтенант с двумя-тремя добровольцами взобрался на крышу и укрепил на вентиляционной трубе красное знамя. Потом смельчаки четыре часа подряд отбивались на нескольких квадратных метрах, пока их товарищи постепенно занимали всё здание.

«Из восемнадцати человек нас осталось только пятеро.» Алимов называет имена своих погибших товарищей: Аврамова и Фролова, братьев Муссич и сержанта Решетникова, который строчил из пулемета, пока не истёк кровью. «Здесь, в Трептове, они и похоронены…»

Свой последний бой Салимжан Алимов вёл на развалинах имперской канцелярии. Один из фашистов вспрыгнул ему на спину и попробовал задушить. Ветеран войны Алимов говорит: «С трудом мне удалось одолеть его и спасти свою жизнь. Кстати, этого фашиста я взял живым.»

После небольшой паузы приезжий из Гулистана рассказывает ещё об одном событии первых часов мира. В соседнем полку заместителем командира по политчасти была женщина. Она вместе со всеми с оружием в руках принимала участие в ожесточённых боях за каждый дом бывшего правительственного квартала. Когда, наконец, после боя наступила тишина, то у входа в один жилой дом она столкнулась с немцем, одетым в гражданское. Тот оторопело уставился на женщину в офицерской форме. В конце-концов это разглядывание ей надоело и, подбирая немецкие слова, она спросила: «Ну, что смотрите?» Вздрогнув от вопроса, немец глубоко вздохнул, а затем неожиданно сказал: «Нам говорили, что придут чудовища с рогами и когтями, а пришла русская мать.»

Когда вечернее небо окрашивается на западе в красный цвет, мимо статуи «Матери-Родины» к мавзолею направляется ещё одна группа. Это люди совершенно различных возрастов, седоволосые и совсем ещё юные. Все они одеты одинаково: мужчины в белых рубашках с открытыми воротниками, женщины — в белых блузах. По четверо и пятеро они выстраиваются друг за другом, обратив лица к парку. Короткая настройка — и они начинают петь.

Торжественно звучит мелодия, запоздавшие посетители останавливаются и слушают. Может быть, это народная песня или песня очень старых времён — текст на чужом языке. Но мне вспоминаются строки на русском, переложенные на песню стихи Евгения Евтушенко: «Хотят ли русские войны?…»